тебе нужна была рука... смотри, я дал тебе две
Черный ветер. А в черном ветре
Ледяная луна бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
Причитают колокола.
Со свинцового неба в духе
Романтизма минувших лет
На сухие стволы часовен
Темно-синий струится свет.
И гирлянды цветов, и свечи...
Как рыдают колокола!
...Черный ветер, а в черном ветре
Ледяная луна бела.
Я бреду по дороге - мертвый,
В сонном свете, но наяву;
И мечтаю, мертвец, о жизни,
Безнадежно немой, зову
Тех кто сделал меня безгласным...
Пусть искусаны до крови
Мои губы но снова красной
Стала кровь моя от любви.
Сердце требует возрожденья‚
Тело - сильных и нежных рук‚
Улыбнуться мечтают губы
И, прорвавши порочный круг,
Искупить проливные слезы
Всех изведанных мною мук.
Только разве отпустит сердце
Глубочайшая из могил?
Завтра год, а быть может - больше,
Как его я похоронил.
Холодок сентиментализма.
Черный ветер. Луна - бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
Причитают колокола.
(c)
Ледяная луна бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
Причитают колокола.
Со свинцового неба в духе
Романтизма минувших лет
На сухие стволы часовен
Темно-синий струится свет.
И гирлянды цветов, и свечи...
Как рыдают колокола!
...Черный ветер, а в черном ветре
Ледяная луна бела.
Я бреду по дороге - мертвый,
В сонном свете, но наяву;
И мечтаю, мертвец, о жизни,
Безнадежно немой, зову
Тех кто сделал меня безгласным...
Пусть искусаны до крови
Мои губы но снова красной
Стала кровь моя от любви.
Сердце требует возрожденья‚
Тело - сильных и нежных рук‚
Улыбнуться мечтают губы
И, прорвавши порочный круг,
Искупить проливные слезы
Всех изведанных мною мук.
Только разве отпустит сердце
Глубочайшая из могил?
Завтра год, а быть может - больше,
Как его я похоронил.
Холодок сентиментализма.
Черный ветер. Луна - бела.
В эту Ночь Всех Святых повсюду
Причитают колокола.
(c)